гражданин-товарищ-барин-врио-зам-зав-подотдела я без очереди здрасьте на минуточку буквально я бы вас не беспокоил кабы баба не гундела и не пила кровь из тела выражаясь фигурально у меня один вопросик не сердитесь бога ради я ведь тоже россиянин я же тоже избиратель
я слыхал по новостям нету веры вам властям
«апельсины из донбасса» «проходите в эту кассу» «человек – венец творенья» «выньте пальцы из варенья» «сиганул в окно в исподнем» «надо скинуться по сотне» «за айфон прибью паскуду» «был евреем есть и буду»
здесь собес? а мне сказали можно справочку с печатью мы писали и звонили телефон не отвечает адрес улица джульверна шесть а мне пообещайте что всё будет как и раньше что народ не обнищает говорят что в этом деле сглаз наводится не хуже ах да что вы говорите я попробую на муже
умереть - так молодым я на месяц еду в крым
«разложил бабло по полкам» «не смотрите этак волком» «не даёт ему и баста» «серьги носят педерасты» «мы сожрали оба торта» «положил бы ты топор-то» «тут культурная столица» «до врачей не дозвониться»
я ж тогда ещё сказала я дойду до райсовета всё одно об этот дворик будет детская площадка я имела здесь спросить вас - где в бюджете денег нету и прошу забудьте лаять как немецкая овчарка я смеюсь с ответов ваших что за гои вас учили пиночет с пятном на блузке это стыдно даже в чили
на субботник - вот уж хер я давно не пионер
«деву в пару к водолею» «снова чёрные наглеют» «муж ушёл к худой татарке» «не орите вы не в парке» «ставь свой бентли по фэн-шую» «на несвежий борщ грешу я» «к шлюхам больше ни ногой» «хлеб ужасно дорогой»
если смять в руке синицу то журавль не приземлится в это пасмурное лето нам смешно и грустно где-то мы живём и мы не ропщем в этом мире нашем общем но тревогу выдают разговорчики в строю
(внутренний монолог новобранца перед будущей вдовой)
подводи коня к избе наливай по стремянной не реви не хнычь не ной это меньшая из бед если снова на царьград - к новым выборам вернусь ты тово не плачь марусь военком взамен наград обещал в церквах звонить добрым словом поминать от кагорного вина аж звезда во лбу горит
мань державу сгубит кир не упомнит политрук грецких рек и грецких рук раков рыков и якир
Кто читал алисины дневники, говорит: сожги их, а сам беги. Бармаглот уже расправляет крылья. Барабаны бьют и труба ревёт. Дети верят в сказку и ждут её, их мечты тускнеют под книжной пылью.
Ты как кролик: уши из строф торчат, даже думать страшно, о чём молчал, а уж что читал - это много хуже. И отныне место твоё в норе - холодней могилы и слёз мокрей. Если ты не завтрак - то точно ужин.
Расскажи мне, кролик, пока живой: сколько жертв за тысячу книжных войн на твои шерстинки уже налипло? Или только храбрость твоя погибла мимолётной каплею дождевой?
Пойдём в кино, любимая, пойдём, и будем, как студенты, целоваться. Мы в тёмном зале спрячемся вдвоём, и два часа никто нас не найдёт - ни дети, ни метель, ни папарацци.
Снежинок невесомых карусель кружит нас зачарованно и странно. В кругах орбит знакомых и друзей весь город наш, и с ним заботы все распались на "всегда", "давно", "недавно".
И, в новый год войдя через январь дорогой зимних грёз и тонких льдинок, мы более не смотрим в календарь, и время не наносит нам вреда - мы целое растим из половинок.
Кино весной: апрельские дожди нас выманят из царства киноплёнок. Мы будем оцифрованы в эйч-ди, нас выложит в ютьюбе наш ребёнок, винильный звук не помнящий почти.
Про жизнь, что вечно учит нас, про умолчание в ответах, про шёлк, титан, и плексиглас в ловушках бытия поведай. И расскажи ещё о снах, что снятся нам перед рассветом, о том, как бледная весна родила пасмурное лето. Я буду слушать, и молчать, и шёпот твой вдыхать безмолвно, касаться пальцами плеча, чертить на нём простое слово. И, вдев в игольное ушко влечений тоненькие нити, июнь уверенным стежком соединит покров наитий с подкладкой сбывшихся надежд, и, отложив иглу до срока, склонит в творительный падеж меня - для нового урока, тебя - в родительный, где нет сомнений в нежности и ласке.
На коже плеч прочти ответ, и просыпайся без опаски.
Я тоже был и юн, и глуп, мне всё конфетками казалось – кто не грешил в шальную младость, тот и в раскаянии скуп. В телах беспечных юных дев как в глубине зеркал волшебных тонул и погибал блаженно, и был везде, и был нигде. Никто не знает наперёд, на что из сладкого польстится: тут ягода, там ягодица - оно у каждого своё. И вот, соблазны разобрав, и на весах желаний взвесив, всё ту же глину вечно месим, и ищем от добра добра. И суета, как сто ужей, лягушкой делает царевну, и охмуряет ежедневно, и не помилует уже. Как будто сказки не урок, и поговорками не сыты - потерян фарт, и карты биты, и прокидавшийся игрок бредёт, потерян и помят; лакей - и тот над ним глумится: и близко счастия жар-птица, да не к тебе под крышу, брат! Мы часто метим в господа, когда и в слуги не годимся, и там собой весьма гордимся, где стыд уместней был бы, да. Увы, наш мир таков, как есть. Пусть истина от нас не скрыта, но у разбитого корыта мы все порой горазды сесть.
Жизнь крепко учит, говорят - никто не избежал ошибок. Вы золотых цените рыбок. И не ругайте их зазря.
Блёклое зимнее поле со спящей ещё травой, птицы испуганно мечутся тенями над головой. Повсюду здесь рёв и крики, над полем густеет дым - время прорваться к славе бесстрашным и молодым.
На флангах особенно жарко, там сталкиваются тела в белом и в тёмно-оранжевом: у одних на груди стрела, у вторых девизы латиницей - краткое droit au but. Атака бьётся в защитников, как в осаждённый редут.
Победа и поражение качаются на весах, в лёгких удушье и жжение - терпи и справляйся сам. Здесь воля ломает волю, кто дрогнет - тот проиграл. Хмурится, глядя на поле, маленький генерал.
И сердце бьётся всё чаще, и комья земли летят как настоящие жизни к ненастоящим смертям. О двух сторонах монета - лови на лету рукой: с одной стороны победа, и крах надежд на другой.